А какие семь домов ваши, и какие сорок планировалось возвести?
[/quote]
Нанялся бедняк к богачу на работу. Вывел хозяин работника в поле,
показал, что нужно сделать и сказал, сколько заплатит. Понимал бедняк, что
работы много и труд непосильный, но его утешала обещанная ему плата. Он
радовался тому, что сможет облегчить положение своей семьи на какое-то
время. Но труд был тяжелее, чем показался на первый взгляд, да и погода не
баловала: то стояла сушь, то лил беспрестанно дождь, то налетал ураганный
ветер. И не было у работника ни отдыха, ни покоя. И плакал бедняк и терял
надежду, но работу не бросал, ибо тяжелее переносить голод, чем тяжесть
труда. Настало время сбора урожая, и впервые возрадовался работник, глядя на
плоды своего труда, и впервые надежда озарила его сердце. И пришел он к
хозяину за расплатой.
-- Не оправдал ты моих ожиданий, -- сказал богач. -- Много сгнило от
дождей, много высохло от засухи, много загублено ветром, за все это я вычту
из твоего заработка, а что осталось, ты получишь у моей жены.
Пошел бедняк к жене богача, та сунула ему несколько монет и выпроводила
со двора. Посмотрел работник на свой скудный заработок и заплакал, обильные
слезы покатились по его щекам, горечь переполнила душу. Уставший и больной,
он тащился к дому, где ждала его нищая семья.
Прошло время, и давно уж было забыто это событие, каждый жил своей
жизнью, но вдруг у богача в одночасье пал скот, сгорел дом, заболели дети,
умерла жена. Горе шло по пятам, отнимая у богатого то одно, то другое.
Обессилевший от горя, он обратился к Богу:
-- Скажи, Всевышний, чем разгневал я тебя? Я исправно выполняю все твои
законы, усердно молюсь тебе, за что же такая немилость ко мне?
-- Не молитвой, а делами своими человек творит судьбу свою. Сколько ты
присвоил чужого, столько и потерял, -- ответил Бог.
-- Но я в тысячу раз меньше недодаю, чем теряю сам, -- оправдывался
богач.
-- А где точная мера того, что потеряют бедняки на твоей работе? Ты не
учитываешь их слез и ушедшего из их тела здоровья, не учитываешь их нужды и
голода, горя и душевной боли. Все это ты получаешь теперь с лихвой и должен
принять с благодарностью, -- терпеливо объяснял Господь.
-- Тогда ты не Бог, коль так несправедлив! -- вскричал богач. -- Ты
отнял у меня больше, чем я недоплатил, а я недоплатил по справедливости:
часть урожая сгнивала от дождя, часть выгорала при засухе, а часть
уничтожалась ветром.
-- Не у работников ты отнимаешь -- у себя, и терять будешь, пока не
осознаешь.
Ничего, кроме злобы и проклятий, не было в душе у богача. Обильные
слезы катились теперь по его щекам, горечь переполняла его сердце.
Обессиленный тащился он по жизни, в которой несчастье сменяло горе. Он
по-прежнему жаждал богатства и по-прежнему обкрадывал других, чтобы улучшить
свою жизнь, и по-прежнему что-то постоянно терял. В конце жизненного пути
беспомощный, больной и одинокий он лежал на смертном одре и проклинал жизнь,
Бога и все на свете.
Он так и не понял Великого Закона Судьбы.
_____________________________________________________
Послушайте, Vikt, вы садист?
Неужели Вы думаете, что, обобрав нас, вы будете спокойно и дальше жить? Даже без нашего участия вы где-нибудь загнетесь от неизлечимой болезни, или ваши близкие...Скоро вспомните мои слова.